мою веру пожрали черви,
пока небо тихо плакало
ржавостью гвоздей, распявших иисуса,
стотонной тяжестью вдавливая
в братскую могилу молчания.
моей вере закрыты двери церквей,
а мне так хочется завыть,
сорвав с головы черный платок глухоты,
и научиться так истово верить,
чтобы вести диалоги с богом,
отвечая себе от его имени.
мою веру затравили,
зашвыряли камнями как самую грязную шлюху.
на мою веру таращили пустые глазницы
манекены с иконостаса.
а мне бы разрыть липкую грязь,
а мне бы прямо руками,
и закопать в нее
сгнившие останки своей веры,
окрапить сухой бесслезностью
покрасневших глаз,
поставить деревянный крест,
и приносить иногда цветочки,
чтобы помнили.